Привет, коллега!

Сегодня мы познакомим вас с человеком, который пришёл к трейдингу в далёком 1983 году.

А в 2015 году стал победителем «Battle of the quants» - соревнования по трейдингу.

Это доктор Уильям Зиемба.

Его карьера начиналась со ставок на лошадей. Он даже написал книгу - «Beat the Racetrack» - название которой можно перевести как "Обыграй ипподром". 

Именно любовь к скачкам помогла ему прийти на биржу.

Сейчас Зиемба является академиком, игроком, трейдером, автором. Управляет фондом Alpha Z Advisors, которому удалось обогнать по росту индекс S&P 500. 

К нему за советом обращаются такие эксперты индустрии, как Эдвард Торп, Блэр Халл и Билл Бентер.

Интервью записал автор блога Chat Whith Traders Аарон Фифилд.

Уильям рассказал, как строится большинство его трейдов. Кроме этого он поделится с нами одной аномалией, которая вот уже много лет приносит ему прибыль. И поделится своим мнением о размере позиции.

Не сомневаюсь, что вам понравится его рассказ.

Источник

УЗ: Скачками я занимаюсь долгие годы! Благодаря им я и узнал, как вести себя на рынках. В общем-то, я и подхожу к ним, как к скачкам. Вся разница, Аарон, в том, что на рынке ты можешь остановить забег, когда твоя лошадь вырвалась вперед (смеется). Это первое отличие. Второе в том, что забег на ипподроме заканчивается, а вот у забега на финансовых рынках нет конца. Такая вот пара отличий. 

АФ: Ульям, я знаю, что вы – человек многих талантов, со многим сталкивались в своей карьере, вы были академиком, сейчас вот мы заговорили о спорте… 

УЗ: Я и воспринимаю себя, как академика, и то, что я занимаюсь трейдингом – часть моих исследований.

Я учился по книгам. Старался объединять лучшие идеи, которые черпал в них, в беседах с людьми, и сам написал уже 7 книг, каждая посвящена своей идее.

Торгую я дискреционно. Иногда приходится принимать решения очень быстро, а такие решения основываются на интуиции. Как-то так.

Приходится быть очень осторожным, следить за рисками и избегать овербеттинга.

Овербеттинг очень опасен, к примеру, вы можете оказаться в ситуации, когда величина ваших позиций адекватна, и вдруг рынок немного меняется, и внезапно оказывается, что вы овербетите!

Нужно вносить корректировки. Это непрестанная работа.

Вы, конечно, можете полностью компьютеризировать процесс, есть люди, которым это удается, но лично для меня… Я должен делать всю работу сам.

АФ: Почему так вышло, что вы не автоматизировали процесс? 

УЗ: Потому что иногда приходится выносить суждение очень быстро.

К примеру, возьмем избрание Трампа. Позиция рынка была такова: если побеждает Трамп, рынок падает.

И на деле, когда он начал побеждать, рынок начал падать весьма значительно! Восемьсот пунктов по Доу Джонсу.

Но! Есть два Трампа.

Есть парень, который увольняет людей, который говорит лидеру Франции, что у его жены прекрасные формы, парень, который оскорбляет людей, парень, который обманывает, не платит по счетам. Есть такой парень.

А есть парень, который спокойно читает речь, написанную кем-то другим. И делает это осторожно. Этот парень, этот Трамп – он весьма бычий. И в ту минуту, когда он начал читать свою победную речь, первые его слова были не о том, что Хиллари отправится в тюрьму и все такое. Нет, он сказал, что Хиллари прекрасный человек, и что он действительно уважает ее.

В этот самый момент я понял, что рынок взлетит. И нужно становиться в лонг. У меня было 5-10 секунд на то, чтобы решить, что делать.

На выборах во Франции мне пришлось сделать то же, на брексите мне пришлось сделать то же, и мне повезло выиграть все эти разы.

Даже когда случился обвал в январе-феврале 2012, когда VIX, индекс волатильности, наконец развернулся вниз, когда случилось ралли S&P, мне удалось заработать.

Мне приходилось принимать быстрые решения.

Кен Гриффин, известный чикагский трейдер, который достаточно хорош, чтобы покупать картины Пикассо по 80 миллионов, обладает тем же складом ума.

Нужно понимать теорию, нужно много читать, но в конце концов решение приходится принимать самостоятельно и по обстоятельствам. И учитывать размеры позиций, конечно.

Нужно заранее понимать, как много позиций открыто, какого типа и так далее.

Спустя некоторое время вы уже начинаете сами чувствовать, какой размер позиции будет идеальным, разумным.

Конечно, вы можете заниматься расчетами, причем заранее, предполагая, какие варианты развития событий могут произойти.

Таким образом вы подготавливаете себя, и это очень важно, потому что, когда событие произойдет, вы действительно должны быть готовы ко всему.

Во время выборов во Франции был интересный момент.

Было 10 кандидатов. 5 стояли за то, чтобы остаться в Евросоюзе, другие 5 за то, что называлось фрекситом, то есть за выход Франции. В каждой пятерке был свой топовый кандидат.

Марин Ле Пен – мастер дебатов, и была опасность, что, если бы она выиграла, американским рынкам пришлось бы очень, очень несладко, как, впрочем, и европейским.

Но момент, когда произошел перевес голосов на сторону Макрона, был для меня сигналом – Ле Пен не выиграет, следовательно, обвала не будет, следовательно, другой вариант – будет ралли.

И я встал в покупки.

По факту, это был лучший трейд в моей жизни – той ночью наш фонд вырос на 5%. 

АФ: Хорошо. Календарные аномалии. Я так понимаю, они составляют значительную часть ваших трейдов. Мне хотелось бы услышать, каким образом вы руководили исследованиями по поиску этих аномалий. Не могли бы вы провести нас через этот процесс? Может быть, кто-то из наших слушателей тоже хотел бы найти аномалию, из которой он мог бы извлекать прибыль. 

УЗ: Первый шаг – это выдвинуть гипотезу.

И во многом это связано с движением денежного потока, с работой системы.

Одна из причин существования эффекта нового месяца заключается в том, что люди получают в конце месяца зарплату. Потом они вкладывают ее в рынок, ну, некоторые из них. Примерно в это вот время. Так что вы, в основном, просто смотрите на данные, которые есть в вашем распоряжении, и наблюдаете происходящие процессы.

Мне нравится обыгрывать в уме разные ситуации, размышлять о них, беседовать с людьми.

Чем они заняты? На что они ставят? И так далее.

Так у вас создается некоторое впечатление об этом факторе.

Конечно, не стоит забывать про литературу.

Тот факт, что движение рынка в январе – это прогноз того, что будет происходить весь остальной год.

Есть еще и первые 5 дней января, которые также являются прогнозом. Их еще называют январским барометром.

Если в двух словах, если январь очень позитивен, то остаток года, как правило, тоже будет позитивен.

Если январь негативен, то остаток года будет флэт, вверх-вниз 50 на 50.

Бывает, что прогноз не сбывается. 

АФ: Судя по вашим работам, с которыми мне удалось познакомиться, и по тому, чем вы поделились с нами сегодня, похоже, что вы любите наблюдать за движением цены не только в момент получения сигнала, но и какое-то время после. Как я понял, вы делаете это не для установки целей, а чтобы предугадать, куда пойдет рынок спустя какое-то время после события.  

УЗ: Ты правильно понял.

Дело не в целях для цены, а в том, куда она пытается двинуться.

Что хорошо в трейдинге – ты можешь опережать игру.

Если ты думаешь, что цена пойдет вверх, становишься чаще в лонги, если вниз, то хеджируешь или шортишь.

Ты стараешься вращаться мыслями вокруг этого.

Другая важная вещь – действия по корректировке и избегание овербеттинга.

Если вы неправы – как быстро вы сможете откорректировать свою позицию?

То, чем я занимаюсь в трейдинге – это бесконечное лужение. Продвигаюсь вперед крошечными шажками.

Это требует большой работы, но это работает.

АФ: Вы говорили, и, кажется, я где-то читал слова вашей дочери Рэйчел, которая также принимает участие в фонде, что аномалии, как правило, неверно истолковываются и редко используются. Почему так? И как их неверно истолковывают? 

УЗ: Если взять 100 человек, лишь 3ое из них будут знать об аномалиях. Очень немного.

Большинство людей, особенно из тех, кто учился по программе MBA даже в лучших учебных заведениях, считают, что рынок невозможно обыграть.

И это печально, потому что на дистанции они показывают плохую производительность, но при этом создается впечатление, как будто денег у них становится больше. Так вот, подавляющее большинство людей не используют аномалии. Некоторые даже считают, что их не существует. 

Недавно я был в Принстонском университете, и мне повезло встретиться с королем аномалий Бертоном Малкиелом, сделавшим на них состояние. Я успел задать ему много вопросов, поделиться своим мнением, он, кстати, тоже увлекается скачками, благодаря чему и слышал обо мне.

Он торгует не так, как я, но он разделяет мою точку зрения.

На рынке есть много лагерей, много разных мнений.

1. Есть лагерь эффективных рынков, который считает, что цены верны за исключением стоимости транзакций.
2. Есть лагерь рискового подхода, верящий в то, что больше денег можно заработать только лишь ценой увеличения рисков.
3. Есть лагерь тех, кто считает, что эффективные рынки – это развод. Один из последователей – Уоррен Баффет, который спонсирует университеты, преподающие теорию эффективного рынка, потому что он считает, что таких экономистов ему легче обыгрывать.
4. Еще есть идея Пола Самуэльсона о том, что существуют отличные трейдеры, но их невозможно найти. На двадцать трейдеров приходится лишь один приличный.
5. И последняя категория, в которую входят люди типа меня – это лагерь исследователей. Мы занимаемся научной работой, изучаем все, постулируем гипотезы, занимаемся тестированием cisco.

АФ: Вы хотели рассказать о торговле, основанной на возврате к среднему.

УЗ: В своём исследовании на эту тему я рассматривал примеры, собранные за 3 года, и выявил закономерность, что в последние 3-4 минуты матча, как правило, есть 4 значимых изменения в счете игры.

И цены, соответственно, скачут вверх-вниз. Как это использовать?

На рынке нет стольких переломных моментов!

У меня две любимые команды в американском футболе, Сиэтл Сихокс, которая близка к Ванкуверу, где я живу, и Нью-Ингленд Пэтриотс, команда из области, в которой я вырос.

Нью-Инглэнд очень часто начинают свою игру медленно. Из-за этого они оказываются позади в первой четверти или даже половине, но это хорошая команда, и в третьей четверти она начинает ускоряться. Ну и, как правило, знаете, побеждает.

У них феноменальный счет, такие уж они есть.

Делать на них ставки можно по методу Торпа.

Вам нужно поставить на А, обладая определенными шансами.

А после вам стоит поставить на Б с такими шансами, чтобы А умножить на Б было больше единицы.

Это будет арбитражем, другими словами, сделкой, в которой вы не сможете проиграть.

Конечно, риск присутствует, потому что после ставки на А не факт, что вы сможете найти подходящее Б. Мы с Торпом занимались этим.

Из нас двоих я был моложе, так что большую часть работы приходилось делать мне (смеется).

Еще с нами работал Шоу из торонтского Gordon Capital. Это был очень полезный опыт, мы здорово потренировались в Модели Блэка — Шоулза.

АФ: То, что вы описали, разве это скорее не спредовая сделка, чем возврат к среднему? 

УЗ: Ну, спред это, как правило, А отнять Б.

А в возврате к среднему вы встаете в лонг в чем-то, что отстаёт. Так что это просто А. Только одна часть.

Ты, конечно, в некоторой степени прав, но я считаю, что основная идея состоит в том, что спред — это как март против июня, или компании с малой капитализацией против компаний с большой. Это спред.

А возврат к среднему — это когда, например, на рынке сильное движение вниз, и я предполагаю, что будет откат вверх.

Это немного иное, всё таки, тут одна переменная, а не две. 

АФ: Хорошо, и какие стратегии возврата к среднему вы сейчас используете в своем фонде Alpha Z? Вообще, вы торгуете аномалии? Или ваш трейдинг основан на других стратегиях? 

УЗ: Нет, думаю, мой трейдинг основан на том, как цена себя ведет по отношению к историческим значениям.

Если вы находитесь в канале, и цена не слишком сильно двигается, то вы покупаете у нижних границ и продаете у верхних. Стандартный метод.

Он не слишком мощный, но бывает полезным.

Обычно 3-4 раза вы получаете прибыль, а на 5ый раз цена пробивает канал.

Так что нужно учитывать неудачу.

АФ: Уильям, я просто обязан вас об этом спросить. Расскажите немного об определении размеров позиций. Вы вместе с Торпом и еще одним джентльменом являетесь соавторами книги о критерии Келли. Используете ли вы его в своем мани менеджменте?

УЗ: Это сверхважный вопрос!

Войти в позицию – это простейшая часть сделки.

Сложнейшая часть – из нее выйти.

Если вы достаточно осторожны, то у вас есть план по выходу, который может воплотиться в жизнь, а может и нет.

В том, что касается размера позиции – это всё связано с волатильностью, с VIX (Volatility Index).

У полного критерия Келли много чудесных свойств. Используя его на длительном периоде, вы наверняка сможете наблюдать наивысший долгосрочный рост.

Но есть одна проблема, индекс неприятия риска Эрроу-Пратта, минус вторая производная делить на первую производную, оказывается тождественен нулю, что означает, что функция выгоды весьма рисковая.

Поэтому люди часто предпочитают использовать дробную часть значения критерия Келли, например, половину.

Половина – это функция выгоды минус один делить на W.

Что касается Келли, можно использовать программы, которые быстро рассчитают его за вас и покажут, сколько стоит ставить. Но это не одномерная задача.

Одномерные задачи – это поделить коэффициент на шансы.

Но в многомерных задачах вам приходится решать задачи нелинейного программирования. Вам нужно постараться подобрать дробное значение, подходящее вам самим. 

Мы рассматривали четверть Келли, восьмую Келли, три четверти и так далее, включая развитие на дистанции.

Как правило, хороший вариант – половина Келли.

Его характеристики сравнительно неплохи.

Полный Келли полезен в таких ситуациях, как игра на ипподроме, когда у вас множество похожих ставок.

Высокочастотным трейдерам, у которых самая долгая сделка длится секунд 8, например, им полный Келли тоже подойдет.

В ставках на бега мы используем полный Келли, потому что мы имеем по сути бесконечную последовательность идентичных сделок.

Это не гарантирует нам максимум выигрыша, но обычно так и происходит.

АФ: Используете ли вы сейчас критерий Келли для расчета размера своих позиций? 

УЗ: Да, правда, я провожу все вычисления в уме.

Я делаю это уже много лет, так что могу прикинуть примерные величины, учитывая при этом многие факторы.

Интересный момент, торгуя по Келли, с небольшой вероятностью вы потеряете все деньги. С высокой вероятностью вы удвоите деньги. Со средней вероятностью вы останетесь при своих.

Однако какая ставка по критерию Келли считается оптимальной?

Проведя расчёты, вы увидите, что она составит 98% вашего состояния!

Потому что Келли работает так: чем лучше выглядит сделка, тем больше надо ставить. Так что, если сделка выглядит привлекательно, вы должны задвигать все фишки. 

Очевидно, проблема в том, что если вы ошибётесь, то потеряете очень много.

Поэтому этот критерий опасен.

Многие люди потому предпочитают пол-Келли, когда они ставят половину от полного Келли, а оставшиеся средства оставляют в кармане.

Такая вот тихая версия.

Понятно, что долгосрочный рост будет не таким впечатляющим, зато вы будете чувствовать себя в безопасности. Мы провели большую работу над вычислением оптимальной величины позиции, которая обеспечивает и рост, и безопасность. Она во многом перекликается с портфельной теорией Марковица. 

АФ: Я хотел бы немного поговорить насчет вашего опыта в скачках. Думаю, это любопытная тема. Если я правильно понял, именно с ипподрома вы попали в трейдинг? 

УЗ: Да, я вырос рядом с ипподромом Саратоги, одним из крупнейших.

Это ипподром, придерживающийся своих богатых традиций.

Он находится в северной части штата Нью-Йорк, а я вырос в Беркшире, это округ в Массачусетсе.

Я проводил много времени за исследованиями, пытаясь определить лучшую лошадь.

Так вышло, что я познакомился с Марком Рубенштeйном, ну, знаете, который занимался страхованием портфолио. Мы начали работать сообща, и он подтолкнул меня к тому, чтобы смотреть на скачки как на биржу.

Мы некоторое время трудились вместе. Мы вместе пытались обыграть ипподром.

Когда играешь на ипподроме, нужно определить вероятности, исходя из оценки по количеству побед.

Эта оценка, как правило, верна, разве что может быть немного предвзята. Так что на предвзятость нужно взять поправку.

Далее вы используете эти вероятности для более сложной оценки, которая задействует ставки.

То есть по сути вы оцениваете ставки. 

АФ: Говоря о скачках, мне известно, что вы пересекались с одним из важнейших людей индустрии, с Биллом Бентером. Как вы с ним познакомились, каков был ваш опыт? 

УЗ: Начнем с того, что команде профессионалов-бетторов приходится сталкиваться со многими трудностями. Сейчас я работаю над созданием собственной. И это тяжело, даже когда обладаешь большим человеческим капиталом.

Бентер – бывший игрок в блэк-джек, кстати говоря, весьма многие успешные управляющие хедж-фондами в прошлом занимались играми.

Я занимался скачками.

Торп, Блэр Халл, МакПайк, Бентер – все они пришли из блэк-джека. Как и Билл Гросс, известный торговец облигациями.

Игра учит вас рассчитывать риски, принимать их, а ведь вопрос рисков сверхважен!

Когда Бентер начинал, пару лет у него дела шли не очень. Он много беседовал со мной и моими коллегами по телефону. У него были новые идеи, над которыми он усердно работал, и это окупилось, теперь он весьма состоятельный человек.

Бентер, конечно, внес значительный вклад. Он доказал, что можно взять любой вид спорта, к примеру, скачки. Прийти из другой страны и суметь на нем заработать. 

АФ: Как вы считаете, проще ли зарабатывать на ставках на NFL и на скачках, чем на финансовых рынках?

УЗ: Рынки проще. Определенно. 

АФ: Почему? 

УЗ: Низкие транзакционные расходы.

Предположим, вы торгуете контракт на фьючерсы, зарабатываете на нем сто тысяч. А на транзакцию уходит десять долларов.

А на ипподроме вам придется отдать 10-15%выигрыша даже с рибейтами!

Сейчас появились рибейты, часть денег нам возвращают.

Так что вместо комиссии в 15% траты на транзакции обходятся в 10%, 11%, 12% процентов, ниже, конечно, но всё равно сурово.

Профессиональным командам бетторов к тому же, чтобы быть успешными, приходится тратить состояние в миллион долларов на исследования, и на выход в прибыль уходит пара лет или даже больше.

В общем, это имеет огромное значение.

Нельзя сбрасывать со счетов и соревновательный момент.

Разные команды соревнуются друг с другом, делая ставки в последнюю минуту забега.

Скачки – весёлое занятие, и при этом команды бетторов добиваются успеха и выигрывают, но это работа. Тяжелая работа, определённо тяжелей трейдинга. 

УЗ: Я хотел бы напоследок пожелать слушателям прилежно учиться, а потом начинать с малых денег.

Вы можете заниматься трейдингом, используя очень маленький капитал!

Намочите ноги в плане осмысления происходящих процессов.

Учитесь по книгам. Найдите подходы, которые вам нравятся и при этом приносят прибыль, пробуйте, ищите свой метод и, наконец, осторожней с овербеттингом!

Попасть в ситуацию, когда ваша позиция ни с того ни с сего становится слишком рисковой проще простого.